Незадолго до полуночи в квартиру врывается Шел, прижимающая к груди подозрительный пухлый пакет. Ее останавливает окрик бдительной матери, уже третий час караулящей блудную дочь у окна.
- Елена, отвечайте, где вы шлялись? – строго интересуется мама, грозно хмуря брови.
Девушка вздрагивает и спешно прячет пакет за спину. Сделав невинные глаза и немного поковыряв пол носом тапочка, она поднимает взгляд к маме.
- Ну… Это… С друзьями гуляла…
- До полуночи?!
- Ну… да…
- Я же сказала, чтобы ты в десять была дома!
- Но, мама!..
- Никаких «но»! Сейчас же ложись спать!
Шелена грустно вздыхает и послушно идет в свою комнату.

Половина первого.
Все в квартире спят. Шел осторожно стягивает с себя одеяло и на цыпочках подходит к письменному столу. Взяв фонарик, она снова ложится.
В свете фонарика мелькает тот самый подозрительный пакет. Настороженно оглядевшись по сторонам, Шелена достает из пакета книжки и прячет его обратно. Снова оглядывается. Но никто не проснулся. Шелена облегченно вздыхает и берет в руки первую книжку.

Половина третьего.
Шел удовлетворенно отпихивает от себя пятый томик манги «Магазинчик ужасов». Смахнув с глаз круги, она вздыхает, выключает фонарик и ложится на спину, разглядывая потолок.
Шестой том она оставила на утро.

Четыре часа ночи.
Скрип балконной двери врывается в неясный сон. Девушка ворочается и только ближе прижимает к себе любимую плюшевую игрушку. Слышен шепот:
- Ты уверен, что это правильное окно?
- В отличие от вас, мистер детектив, я всегда знаю, что мне делать!
- Ах, ты…!
- Заткнитесь, идиоты, мой выход, - слышится чей-то густой бас.
Шепчущиеся послушно затыкаются. Слышен топот ног, в комнате включается свет. Шелену поднимают, усаживают и пытаются разбудить.
- Дааа! Дааа! Убей его, Итачи! Дааа! – лепечет еще не проснувшаяся девушка.
- Проснись ты, наконец! – злобно говорит обладатель того самого густого баса, встряхивая девушку за плечи.
- ДААА! Теперь все имеют Саске!!! – кричит девушка, все еще не проснувшись.
- Вот зараза… Надо же так дрыхнуть. И что за дрянь ей снится? – интересуется блондин, склоняясь к кровати и задумчиво изучая сидящий на ней индивид.
- А, это она Наруто пересмотрела, - беззаботно отмахивается обладатель густого баса. – У нее бывает. Это клиническое. ШЕЛЕНА, ПРОСНИСЬ!
Девушка вздрагивает и просыпается.
Открыв глаза, она видит голубого слона в черных кожаных брюках, розовой беретке и с плеткой, заткнутой за пояс.
- А, Муз, опять ты, - недовольно бурчит Шел, протирая глаза.
- Экая неблагодарная девчонка, - обиженно вздыхает слон. – Я тут, значит, стараюсь, жертв подыскиваю, а ты?
- Что я? Я ничего. Я сплю, - фыркает Шелена, скидывая с себя одеяло. – Форточку можешь не закрывать, жарко.
- Ах, вот ты как! Я, значит, для тебя гожусь только форточки открывать?! – слон возмущенно трясет хоботом и отворачивается. Только слегка подрагивает его маленький хвостик. И все от негодования.
- Да ладно тебе, - зевает девушка. – Все равно, такого как ты больше никто не возьмет.
- Ах, ты так! Ах, так?! – заходится в крике слон.
- Не шуми, маму разбудишь, и нам обоим влетит.
Слон послушно успокаивается, все еще сверля девушку глазами.
- Ну, знаешь ли, я всегда знал, что ты та еще зараза. Но чтобы до такой степени?! – обиженно бурчит слон, плюхаясь на кровать.
- Да ладно тебе, я ж тебя люблю. Честно-честно.
- Правда?
- Конечно!
- Ну, и долго они еще тут обниматься будут? – недовольно интересуется блондин в нелепой футболке.
- Не прерывай! Ты что! Ты посмотри на него, он же исчезающий вид, на грани вымирания! – истерично взвизгивает брюнет в китайском халате. – А ты… ты…
Девушка, наконец, отвлекается от своего слоника и обращает внимание на стоящих рядом мужчин. Глаза ее медленно выпучиваются, челюсть отпадает. Слон самодовольно наблюдает за произведенным эффектом и, выдержав театральную паузу, интересуется:
- Ну, как?
Шел восхищенно ахает, вставая с кровати и подходя к брюнету. Она по кругу обходит его, тыкает в него пальчиком и заглядывает в глаза.
- Настоящий… - восхищенно вздыхает она, отходя от брюнета.
- А то, - задирает хобот слон. – У нас других и не бывает. Только качественный товар!
- Муз, я тебя обожаю! – Девушка кидается на шею к слону и довольно хохочет.
- А я? – обиженно осведомляется начисто заигноренный блондин.
- Ты, значит, и жертву нашел? – интересуется Шелена, пожирая глазами блондина. – Отлично. Самое время идти.
- Куда? – сдавленно пищит жертва.
- Как куда? Яоится! – в один голос заявляют слон и девушка. Они переглядываются и усмехаются.
Девушка хватает брюнета, слон – блондина, и квартет испаряется в неизвестном направлении. Только ветер колышет одинокую тюлевую занавеску.

- Нравится? – интересуется слон, включая свет в комнате.
Стены, обитые красным бархатом и увешанные всевозможными приспособлениями для садо-мазо, огромная кровать в центре комнаты шуршит шелковыми простынями. Шелена восхищенно закатывает глаза, готовясь упасть в обморок от переизбытка счастья.
- То, что надо! – заявляет она, пожирая глазами инвентарь, висящий на ближайшей стене.
Слон самодовольно хмыкает, потирая свое пузико.
- Я знал, что ты будешь в восторге, - довольно говорит он.
- Так, теперь приступим к приготовлениям, - с горящими от вдохновения глазами объявляет девушка.

- Я не буду пить эту бурду, - возмущенно отпихивает чашку Леон.
- Будешь, милый, будешь, - приторным голоском говорит авторша, подвигая чашку обратно. – Иначе как тебя яоить?
Леон судорожно сглатывает.
- А это, того? Обязательно?
- Конечно, - расплывается Шелена в счастливой улыбке.
Блондин бледнеет и хватается за сердце.
- Кушай, милый, кушай, - придвигает к нему пирожные девушка. – Вот тебе анестезия.
Леон вздрагивает и махом засовывает пирожное себе в рот. Тут же краснеет, понимая, что пирожное слишком острое.
- Воды! Воды! – мычит блондин, пальцами показывая на свое горло.
Девушка с ухмылкой придвигает к нему кружку с чаем. Леон на секунду задумывается, но потом махает рукой и одним глотком опустошает декоративную фарфоровую кружечку.
Губы Шелены растягиваются в победной улыбке. Леон странно вздыхает и теряет сознание.
Девушка потирает руки в предвкушении многообещающей ночи.

- Так, бери его за ноги.
- Почему я?
- Потому что ты должен сказать мне спасибо, что я не тебя яою!
- Понял, заткнулся.
Шорох.
- Он же тяжелый!
- Я сломал ноготь!
- Хренли вы его прямо мне на ногу уронили, козлы?
- Так, заткнулись, взяли его за ближайшие к вам части тела и несем в комнату. Иначе уке будет кто-то из вас!
Тишина прерывается только возмущенным сопением. Вскоре стихает и оно. Распахивается дверь той самой комнаты в красном бархате и тело торжественно вносят внутрь.
Шелена отпускает руку Леона, которую держала только для видимости, и бросается к тумбочке, на которой стоит ноутбук. Нетерпеливо щелкая мышкой, она запускает его и кусает губы в ожидании загрузки. Наконец, винда загружается, выдав привычное приветствие. Девушка запускает винамп и щелкает по списку произведения, выбирая любимую мелодию.
- Где она? Ну, где? – бормочет себе под нос она, недовольно стуча остатками ногтей по тумбочке.
Наконец, песня находится.
По комнате разносятся звуки мелодии.
- Что это? – спрашивает Ди, лелеющий свою поврежденную руку.
- Ее любимая песня, - вздыхает слон. – Клянусь, я тут не причем!

Сада-маза, сада-маза…
Сада-маза, сада-маза…
Оторви мне чего-нибудь,
Укуси меня ЗА…

Леон вздрагивает, Шелена отворачивается от компьютера, потирая руки.
- Приступим к яою. Так, привяжите его, пока не очнулся!

Блондин открывает глаза, пытается пошевелить затекшими руками. Руки ему не подчиняются, глаза тоже. Мозг вообще отказал. Наконец, глаза открываются, и он в состоянии лицезреть красный потолок. В голову приходят воспоминания о жуткой комнате. Леон кричит и пытается вскочить. У него это не получается, слишком уж хорошо его привязали к кровати.
На постель залезает полуобнаженный Ди, бурчащий что-то о ногтях и немытых американцах.
- Так, теперь аккуратно разрежь его рубашку. На груди, - руководит процессом Голос из темноты. Странно знакомый голос…
- Ножницами? – интересуется Ди.
- Ногтями!
- Как?! Я же их сломал!
- Не ври. Парочка, да осталась. Ими и разрежешь.
Граф возмущенно фыркает и одним взмахом рвет рубашку Леона.
- ТЫ ЧТО?! – в ужасе вопит тот. – Я ж три часа в очереди стоял, пока купил ее.
- Терпи, Федя, так надо, - настоятельно говорит Голос из темноты.
- Но я же не Федя!!! – на грани истерики визжит Леон.
- Все равно терпи, - непреклонно заявляет Голос. – Так надо.
- Зачем?!
- Потому что я так хочу.
- Хотеть не вредно!
- Ах, так?!
Слышится скрежет грифеля, видимо, кто-то что-то пишет. Внезапно Леон чувствует горячую волну, которая прокатывается по его телу.
- Что это значит? – срывающимся шепотом интересуется он.
- О, это всего лишь лекарственные травы, - вредно хихикает Голос. – Я немного изменила состав чая, который ты выпил. Не волнуйся, никаких наркотиков! Все чистое, натуральное, конопляное… в смысле, персиковое. Да-да, именно персиковое.
- Что это за персики такие?!
- Секрет фирмы, - самодовольно заявляет Голос.
- А мне расскажете? – спрашивает все это время молчавший Ди.
- О, да… Конечно, сладенький! – опять хихикает Голос. – Но не отвлекаемся от сюжета! Теперь, сними с него штаны.
Ди вопросительно тыкает пальцем в веревки, опутавшие ноги незадачливого детектива.
- А, точно. Сейчас вычеркну!
Слышится шебуршание, веревки исчезают. Ди покорно вздыхает и начинает стягивать с Леона джинсы. И тут же валится на кровать, изредка пронзительно взвизгивая от распирающего его хохота.
- Ну, что опять такое? – недовольно интересуется Голос, на мгновенье перестав активно листать тетрадку.
- У него… хи-хи-хи… трусы… ха-ха… в мишках… ой, не могу… Бамси! – сквозь смех выдавливает из себя Ди.
Секунду-другую Голос пораженно молчит, а после разражается гомерическим хохотом. Леон краснеет как свекла на базаре.
- Что, правда? – интересуется Голос, приближаясь к кровати. Из темноты выныривает русая голова. – Класс! Точно! Я бы до такого не додумалась! – голова еще какое-то время хихикает, а потом уползает обратно в темноту.
- Так, сейчас сменим, - уже серьезно говорит Голос.
Снова грифель карандаша корябает бумагу. Веселенькие семейники сменяются тигровыми плавками.
- Почему именно тигровые? – удивленно интересует уже отсмеявшийся Ди.
- Нравится мне эта расцветка... – мечтательно вздыхает Голос. – Ладно, едем дальше. Сними с него, наконец, эти чертовы джинсы!
Ди кивает и стаскивает с до сих пор красного Леона штаны, стараясь при этом не хихикать.
- Ди, прекрати! – недовольно говорит Голос. – Мне романтика нужна, а не стеб! Стеб я как-нибудь без вашего участия.
Граф обиженно фыркает, но смеяться перестает.
Наконец, джинсы стянуты и заброшены в дальний угол комнаты.
- Теперь плавки.
- А может, не надо? – брезгливо интересуется Ди, разглядывая тигровые плавки.
- Ты что-то имеешь против моих любимых тигровых плавок? – грозно интересуется Голос.
Граф сглатывает и поспешно мотает головой.
- Против плавок – ничего. А вот насчет того, что в них…
- Ладно, сейчас исправлю.
Скрежет карандашного грифеля, шорох страниц. Леон вдруг меняет цвет с красного на синий и придушенно хрипит.
- Что ты с ним сделала? – в ужасе спрашивает доселе молчавший Второй Голос из темноты.
- Так, эпиляцию, - небрежно отмахивается Первый Голос, прекращая писать.
Все присутствующие, кроме Первого Голоса, переглядываются и хором произносят:
- Садистка…
Первый Голос довольно хихикает:
- Дааа, я такая. Продолжаем! Ди, разрежь трусы.
- Что, так же, как и футболку? – недоуменно интересуется граф.
- Уху, - подтверждает Первый. – Только по бокам. А то еще откромсаешь кое-что чрезвычайно нужное.
Оба голоса разражаются на редкость гадким и ехидным смехом.
Леон, плача:
- Мои мишки Бамси!
Первый Голос, недовольно:
- Мишки будут потом. Сначала Ди.
Китаец послушно разрезает трусы своим острым ногтем, но убирать их не спешит.
- Ди, ну чего ты тормозишь? – недовольно возмущается Первый Голос.
- Не знаю.
- В смысле?
- В том самом.
- Тогда снимай. Нечего тут мне мозги пудрить.
Второй Голос, презрительно:
- Было бы, что пудрить…
Первый, драчливым тоном:
- А по хоботу?
Второй послушно замолкает, бурча что-то про недостаток воспитания у современных девушек.
Первый удовлетворенно хмыкает и заявляет:
- Ди, вперед!
Граф вздыхает и, зажмурив глаза, стягивает с Леона тигровые лохмотья. Тот меняет цвет обратно на красный. Ди открывает сначала один глаз, потом другой. Удивленно разглядывает член Леона.
- Ну, как? – интересуется Первый Голос, подпрыгивая на месте от нетерпения.
Второй услужливо прикрывает ей глаза.
- Почему? – обиженно спрашивает Первый.
- Рано еще, - заявляет Второй. – Тебе нет семнадцати!
- Ну, всего-то полгода осталось! – хнычет Первый.
- Нет.
- Одним глазком!
- Нет.
- Ну, пожалуйста, Муз!
- НЕТ!
Первый разочарованно вздыхает и бурчит:
- Я тебе еще отомщу, слонопотамище проклятый!
Голос снова вздыхает и говорит, но уже громче:
- Продолжай, Ди.
Тот отвлекается от представшего ему зрелища и смущенно говорит:
- Я забыл, что дальше…
- Слова? Не парься, я потом сама впишу.
- Нет, я забыл, что делать.
- Ааа… Сейчас ты делаешь ему минет.
- Я?!
- Ну, не я же! – возмущенно заявляет Первый Голос и, чуть в сторону, добавляет: - Я бы лучше тебе сделала…
Второй голос, строго:
- Только после восемнадцати.
Первый, разочарованно:
- Ханжа.
Ди наклоняется к члену Леона и касается его рукой. Блондин вздрагивает и испускает тихий стон.
- Он всегда такой чувствительный? – интересуется граф, одергивая руку.
- Нет, это на него персики так влияют, - меланхолично заявляет первый голос, что-то жуя.
Второй, с трагизмом в голосе:
- Как ты можешь есть, когда перед тобой ТАКОЕ?
Первый, презрительно:
- А толку-то? Ты мне все равно не дашь присоединиться.
Второй, вздыхая:
- Шантажистка.
Первый, удовлетворенно:
- Да, я такая.
Ди снова касается члена Леона, на этот раз двумя руками. Детектив вздрагивает и снова стонет.
У Ди загораются глаза. Он проводит пальцем от основания вверх. Леон закусывает губу и отворачивается. Ди опускает палец. Леон отворачивается в другую сторону. Ди нагибается и языком касается кончика члена. Леон закусывает губы до крови…
Тем временем, в темноте два голоса ведут яростный спор.
- Ди!
- Нет, Леон!
- Нет, Ди!
- ЛЕ-ОН!
- ДИ!
- Скинемся!
- Камень-Ножницы-Бумага…
- Раз-два-три…
- Йес! Я выиграл! Уке будет Ди!
- Зараза, - обиженно протягивает Первый Голос. – Ты жульничал!
- Ничего подобного, - заявляет Второй, любовно поглаживая лежащую в заднем кармане книжку «Тысяча и один способ обмануть Шелену в азартных играх. Список игр прилагается. Редакция двенадцатая, от мая 2008 года».
- Ладно, - бурчит Первый. – Но свечкой мы будем капать на Леона!
Второй, поразмыслив:
- Так уж и быть.

Через пятнадцать минут.
Первый Голос, недовольно:
- Ди, ну, сколько ты там еще?
Граф, небрежно отмахиваясь:
- Сейчас, сейчас.
Второй Голос – Первому, еле слышным шепотом:
- Кажется, ему понравилось.
Первый, самодовольно:
- А то! Не зря ж я ему эпиляцию сделала!
Второй, вздыхая:
- Садистка. Как есть садистка.
Первый, польщено хихикая:
- Я тебя тоже люблю, Муз.
Ди, наконец оторвавшись от члена Леона:
- А я?
Первый, с придыханием:
- И тебя люблю!
Второй, строго:
- Только после восемнадцати!
Первый, разочарованно:
- Ханжа.
Второй, презрительно:
- Повторяешься.
Первый, обиженно:
- Сам виноват.
Тут кричит Леон, кончая.
Первый, мгновенно среагировав:
- Ди! Глотай сперму, Ди!
Второй, закрывая Первому глаза:
- Да, да, глотай.
Слышится характерный звук, раздающийся при проглатывании чего-либо. Первый Голос удовлетворенно потирает руки:
- А теперь садо-мазо…
Второй, посмотрев на ребят:
- А, может, не надо? Пожалей их…
Первый:
- Да ни в жизнь! Яой, так по полной программе.
Второй, вздыхая:
- Как есть садистка…

В кладовке.
- Так, Ди, бери свечку.
- Какую?
- Черную, конечно. Нам нужен пафос!
- Ладно.
Слышится шорох, кто-то щелкает зажигалкой.
- Эту?
- Да, пойдет. Пошли обратно, пока Муз Леона не изнасиловал.
- Он и это может?
- Он может все…

В комнате.
- Леон, учти, она – беспощадная садистка.
- Понял уже.
- Сумасшедшая.
- Знаю.
- Извращенка.
- В курсе.
- Она любит яой.
- Ну, это-то я сразу просек. Не даром у меня есть чутье детектива!
- Скажи спасибо, что сегодня сверху будешь ты.
- Да?! Спасибо, друг!
- Естественно, не бесплатно.
- В смысле?
Тут в комнату врывается Шелена и Ди. Муз разочарованно вздыхает и отползает от Леона. Шел хихикает и что-то шепчет на ухо Ди. Тот тоже начинает смеяться.
Муз, ревниво:
- Что, сдружились, голубки?
Шел, шепотом:
- Ревнует.
Ди, кивая:
- Я заметил.
Они снова хихикают и занимают свои места.
Шелена, торжественно:
- И да будет яой!
И в сторону, шепотом:
- Жестокий…

- Ди! Как ты держишь свечку?! – возмущенно вопит Шелена, порываясь встать с кресла и показать «как надо», но Муз ее не пускает. – Муз, пусти! Я им всем сейчас покажу!
Муз, строго:
- Только после восемнадцати!
Шелена, всхлипывая:
- Когда ж мне будут уже эти чертовы восемнадцать?!
Муз, поучающим тоном:
- Терпи, полтора года всего осталось.
Шел, прикинув в уме сколько народу она смогла бы захентаить за эти полтора года, сползает без чувств:
- Какая потеря для общества и демографии! – рыдает она.
Муз, утешающе:
- Ну, не плачь! Представь, сколько ты сможешь захентаить после восемнадцати.
Шел, прикинув в уме это число:
- Живем, народ!

Через три минуты.
- Ди, ну как ты держишь плетку?! Муз, пусти, сейчас я им все покажу!

Спустя полчаса.
- Правильно, свечку надо держать так! А теперь осторожно… осторожно… воском его, воском!
Леон кричит, Шелена удовлетворенно улыбается.
- Вот, ты и без меня справился.
В сторону:
- Хотя, у меня это вышло бы лучше.
Муз, строго:
- Только после восемнадцати.
Шел, сквозь зубы:
- Заткнись, поняла уже.
Громко, на всю комнату:
- Теперь плетка!

Леон, с придыханием:
- Дааа… Да… Ди…
Ди, в экстазе:
- Дааа… Да… Ещееееее!
Шелена, подпрыгивая на кресле и стуча кулаками по поручням:
- ХВАТИТ В КАРТЫ РУБИТЬСЯ! ЯОЯ ХОЧУ!!!

- Так, теперь садись на его член.
- Что, прямо сейчас?
- А что, до медового месяца ждать будем?
- ДО ЧЕГО?!
- Это я так, о своем, о женском…
- Ладно.
Ди опускается на Леона. Муз бьет себя по лбу:
- Мы ж про смазку забыли!
Шелена, коварно потирая руки:
- Тише, Муз, так было задумано…

- Мне больно!
- Терпи, солдат, атаманом станешь!
- Мне все равно больно! И я не хочу быть атаманом! Я и так граф!
- Молчать, а то в дворники пойдешь!
Шепотом, в сторону:
- В мой двор…
Муз, строго:
- Только после…
Шелена, отмахиваясь от него:
- Да, да, после восемнадцати.

Через три часа Шелена выходит из комнаты, прижимая к груди пухлую тетрадку, исписанную ее мелким и корявым почерком. Муз тоже выходит. Гладит плеточку, мечтательно вздыхает и следует за Шел.
- По домам, да? – спрашивает она.
- Ага.

А тем временем в комнате Леон тихо стонет от боли, а Ди лежит на животе, размышляя о тяжкой доле уке. Раздается звонок телефона.
Ди:
- Леон, возьми трубку. Я сейчас не в состоянии…
Леон, огрызаясь:
- А я как будто в состоянии! Кто меня плеткой хлестал? Пушкин, что ли?
Ди, возмущенно:
- А кто меня трахал? И кому сейчас хуже? И вообще, кто тут граф: ты или я?
Леон вздыхает и поднимает трубку. Выслушав собеседника, он бледнеет и включает громкую связь.
Телефон:
- Ди, не скучай, я еще приду.
В трубке слышится шебуршание, звон стопок.
- Мы придем! – уточняет трубка.
Гудки…
Леон сползает без сил. Ди, помолчав:
- В следующий раз надо не забыть про смазку…